Научные публикации
Выпуски денежных знаков Урала в Гражданскую войну
16 ноября 2018 года в Государственном историческом музее Южного Урала открылась выставка «”Бьют свинцовые ливни…” К 100-летию Гражданской войны на Южном Урале». Посетители могут ознакомиться с хронологией и ходом военного противостояния, действующими лицами, культурной и духовной жизнью южноуральцев. Часть экспозиции посвящена экономическим проблемам, в том числе денежному обращению. Данная статья призвана расширить наши представления о функционировании финансовой системы региона в 1918–1919 годах.
После революции 1917 года в России стали возникать и обособляться как политически, так и экономически новые государственные образования. О непризнании большевистского переворота заявили многие региональные и местные власти. Финансовое поле страны вскоре распалось на части, образовались самостоятельные локальные денежные системы, зачастую враждебные друг другу. Острый недостаток денег ощущался не только в столицах, но и в провинции.
Чтобы лучше понять сложившуюся в рассматриваемый период ситуацию, процитируем фрагмент из дневника акцизного чиновника К. Н. Теплоухова за 1920 год. Он очень точно характеризует экономическую обстановку в стране:
«Деньги дешевели и дешевели… Рубли и полтинники уже вышли из употребления, про более мелкие деньги — и говорить нечего; самая мелкая бумажка — пять рублей, обычные — 10, 100, 500 рублей.
Причина — весьма простая: каждый город, имевший литографский станок, печатал и выпускал разноцветные бумажки, называл их деньгами и — не сморгнув, уверял, что они обеспечиваются всем достоянием государства! Некоторые — а-ля Хлестаков — сообщали даже, что их макулатура, кроме «достояния», обеспечивается неприкосновенным золотом, хранящимся в Английском банке! Отчего уж не золотом, находящимся в недрах всего земного шара?!
У меня сохранилось несколько десятков таких бумажек. Их выпустили: Елизаветград, Ростов-на-Дону, Архангельск, Туркестан, Юг России, Общество Владикавказской ж. д., Оренбург, Житомир, Армения, Кисловодск, Украина, Ташкент, Могилевская губ., Терская республика, Чита, Полевое казначейство Северо-Западного фронта, Псков, Эривань, Северная область (без указания места)… Конечно, выпускали и другие места. Некоторые сумели найти старые вексельные бланки, — печатали на них, другие — на чем придется.
Отношение к новым деньгам — очень пренебрежительное. Как-то я купил в мелочной лавочке несколько иголок и еще чего-то — с меня причиталось 10 000 руб., — крупных денег не было. Насчитал десятками, сотнями — целую кучу, — приказчик, не считая, молча сгреб в ящик. “Я, может быть, ошибся, — говорю. — Вы бы проверили!” — “Вот еще! Ну, вы недодали 1000 руб. — для меня не имеет значения… дали лишнюю 1000 — вероятно, для вас — тоже!..”»1.
Денежное обращение на Южном Урале к этому времени, как и по всей стране, было очень пестрым, многообразным. В ходу находились «керенки» — казначейские знаки 20- и 40-рублевого достоинства, кредитные билеты Временного правительства номиналом 250 и 1000 рублей, купюры царского образца. Из-за острой нехватки денежных знаков в качестве средств оплаты стали использовать облигации «Займа свободы» и разного рода суррогаты — векселя, займы, обязательства и купоны государственных процентных бумах царского периода2. Всего по Уралу подобные выпуски производились в 32 городах: Златоусте, Троицке, Уфе, Челябинске и других3.
Облигация «Займа свободы» достоинством 500 рублей. 1917 год
Наиболее значительным советским эмитентом денежных знаков на рассматриваемой территории являлся Уральский областной Совет4. 8 марта 1918 года было обнародовано сообщение: «Наркомфин разрешил Уральскому областному Совету выпуск бон, имеющих хождение в пределах четырех губерний Уральской области — Пермской, Вятской, Оренбургской и Уфимской»5. Первоначально планировалось печатать денежные знаки достоинством 1, 5 и 100 рублей, однако выпустить удалось лишь два мелких номинала. На знаках в один рубль поместили изображение орудий рабочего и крестьянского труда, на билетах в пять рублей — портреты красноармейца и матроса. Примечательно, что на обеих банкнотах стояло факсимиле подписи председателя исполкома Уралоблсовета А. Г. Белобородова, подписавшего решение о расстреле императора Николая II и его семьи.
Кредитный билет Уральского областного Совета номиналом 5 рублей. 1918 год
После ухода с Урала красных войск эти боны продолжали хождение. Население охотно их принимало, но правительственные учреждения не признавали. Однако через некоторое время, смирившись, они начали принимать их наравне со старыми деньгами. После утверждения особого распоряжения в газетах появилось следующее сообщение: «Постановлением совета министров от 25 февраля, утвержденным Верховным правителем, уральские советские денежные знаки рублевого и пятирублевого достоинства, выпущенные в обращение Екатеринбургским и Пермским отделениями Государственного банка, допущены к хождению наравне с общегосударственными денежными знаками в губерниях: Пермской, Вятской, Уфимской, Оренбургской и Тобольской, с обязательством держателей этих знаков представить их до первого мая 1919 года для заштемпелевания в Пермское, Тюменское, Челябинское и Екатеринбургское отделения Государственного банка»6. Первое время население не очень торопилось заштемпелевывать уральские боны, но зато 29 и 30 апреля у банков выстроились такие очереди, что стало ясно — управиться в положенный срок будет невозможно. Поэтому после 1 мая банки еще в течение двух недель продолжали регистрацию бон.
В марте 1918 года войсковой съезд Уральского казачьего войска принял решение о выпуске в денежное обращение 6-процентных обязательств на предъявителя и именных7. Для их производства в качестве основы использовали чистые бланки царских вексельных бумаг. Обязательства имели номиналы от 50 до 3000 рублей. Они обращались на значительной территории, охотно принимались банками и населением в качестве платежей.
В июне того же года осуществило первый выпуск собственных денег образованное в Самаре антибольшевистское всероссийское правительство (Комуч)8. Поскольку наладить в короткий срок изготовление оригинальных денежных знаков оказалось невозможно, было принято решение использовать для этих целей облигации государственных займов 1905–1917 годов. На них накладывались особые штемпели с пометкой о хождении наравне с кредитными билетами по номинальной цене. Находились в обращении они на территории Самарской, Уфимской и Оренбургской губерний, а также Уральской и Тургайской областей до 30 сентября 1919 года9. При обмене облигаций на сибирские денежные знаки на них ставились штампы отделений Государственного банка, в том числе Екатеринбургского и Челябинского отделений.
Еще одним крупным эмиссионером в регионе было Оренбургское казачье войско10. Принято условно подразделять выпуски оренбургских бон на четыре типа: 1) «По постановлению Войскового правительства»; 2) «С разрешения Оренбургского военно-революционного комитета»; 3) «С разрешения Оренбургского губернского исполнительного комитета советов»; 4) «С разрешения местной власти»11. Первый выпуск временных денежных знаков был осуществлен еще в декабре 1917 года по постановлению местной коалиционной власти. Печать купюр достоинством 5 и 100 рублей продолжалась до конца января 1918 года. В январе большевики изгнали из Оренбурга войска атамана А. И. Дутова, и выпуск этих денег прекратился. Однако новой власти также требовались денежные средства, поэтому было решено продолжить их изготовление. Начиная с февраля 1918 года Оренбургское отделение Госбанка, но уже от имени военно-революционного комитета (ВРК), в течение пяти месяцев выпускало боны указанных номиналов. Позже к ним были добавлены купюры в 1, 3 и 25 рублей.
Денежный знак Оренбургского отделения Государственного банка достоинством 3 рубля. 1918 год
Произошедший в мае 1918 года мятеж Чехословацкого корпуса и активизация казаков на Южном Урале вынудили большевистские организации эвакуироваться из Оренбурга. В июле была восстановлена власть атамана Дутова, и деньги Оренбургского ВРК перестали принимать при платежах. В конце сентября Дутов лично санкционировал изготовление и дальнейший выпуск местных денег. Они печатались пяти достоинств: 1, 3, 25, 100 и 500 рублей. 13 февраля 1919 года Совет министров постановил обменять оренбургские денежные знаки на общегосударственные в месячный срок. Однако этот обмен не состоялся в связи с взятием города большевиками весной 1919 года. Все выпущенные в Оренбурге войсковым правительством боны были объявлены недействительными и аннулировались.
Денежный знак Оренбургского отделения Государственного банка номиналом 500 рублей. 1918 год
По причине «разменного кризиса» в октябре 1918 года было подписано постановление, которым Екатеринбургскому отделению Государственного банка предоставлялось право выпуска денежных марок достоинством 15, 20 и 50 копеек12. Удалось наладить печать лишь 50-копеечных бон. По свидетельству главы финансового управления Временного областного правительства Урала (ВОПУ) Л. А. Кроля, они хорошо принимались населением, поскольку иных разменных денег не было. По итогам Уфимского государственного совещания о ликвидации областных правительств ВОПУ приняло решение о самороспуске и передаче всей полноты власти Временному всероссийскому правительству (Уфимской директории).
Разменный знак Временного областного правительства Урала достоинством 50 копеек. 1918 год
Директория в ноябре 1918 года также осуществила выпуск собственных денежных знаков — краткосрочных обязательств номиналом от 50 до 5000 рублей13. Печатались они на чистых бланках царских вексельных бумаг. Постановлением правительства они допускались к обращению на территории Уфимской, Оренбургской, Самарской и Симбирской губерний. Срок их хождения был определен до 31 августа 1919 года14.
Серьезной проблемой в рассматриваемый период стал переизбыток в обращении казначейских знаков образца 1917 года («керенок»), что вело к значительному обесцениванию денег и разорению населения15. Впечатляющие данные об объемах их эмиссии приводит в своей книге Г. К. Гинс: «Сведения из советской России свидетельствуют о том, что там печатаются керенки в неимоверных количествах и везде, где только возможно. По справкам Министерства финансов, советская власть напечатала к апрелю 1919 года около 90 миллиардов рублей, из которых 80 миллиардов — керенками»16.
Казначейские знаки номиналом 40 и 20 рублей. 1917 год
В скором времени в правительственных кругах был поднят вопрос о проведении реформы, направленной на замену керенок общегосударственными денежными знаками17. 15 апреля 1919 года вышло постановление Совета министров № 243 об изъятии с 15 мая казначейских знаков 20- и 40-рублевого достоинства18. Гражданам и учреждениям Челябинска и Челябинского уезда, отказывающимся от их приема в платежи до обозначенного срока, грозил штраф в размере 3000 рублей или тюремное заключение сроком до трех месяцев19. Газета писала: «Закон об изъятии керенок повсеместно встретил полное благожелательное отношение населения, в частности, торгово-промышленных, кооперативных организаций. Наблюдается усиленный приток керенок на рынке, вкладами, значительное увеличение курса сибирских денег. Обмен керенок не встречает больших затруднений даже на окраинах»20.
На смену керенкам должны были прийти краткосрочные обязательства Государственного казначейства, выпущенные Омским правительством адмирала А. В. Колчака. Однако стали распространяться слухи о большом количестве фальшивых обязательств, появлялись даже списки с литерами подделок. Все это была дезинформация, поскольку никаких перечней Государственный банк не издавал, а распространение различных слухов, способствовавших подрыву доверия населения к деньгам Российского правительства, было просто-напросто злостной провокацией со стороны большевиков21. Вскоре Совет министров постановил Государственному казначейству произвести дополнительный выпуск краткосрочных обязательств достоинством 25, 50, 100, 250, 500 и 1000 рублей на общую сумму 2 миллиарда рублей22. К. Н. Теплоухов в своих мемуарах за 1919 год по этому поводу отмечал: «Начали появляться омские деньги, — кто-то назвал их “керенками”… Хотя Керенский не имел к ним ни малейшего отношения и уже больше году безнадежно исчез, — название привилось, и они носили его, пока существовали. Царских кредиток было уже мало, и керенки брали. Омские деньги были двух достоинств — в 25 руб. и 50 руб., скромные — серенькие, узкие, длинные, похожие на бандероли для хорошего чая, портретов не было, — герб еще двуглавый орел, но в лапах — ничего»23.
Краткосрочные обязательства Государственного казначейства достоинством 50 и 100 рублей. 1919 год
К 1919 году боевые действия на Урале способствовали снижению остроты проблемы местных денежных выпусков. Воевавшие стороны снабжали прифронтовые регионы миллиардами «сибирских» и «керенских» рублей, так как война требовала больших затрат. «Самарские» и «уральские» деньги быстро обесценились, потерялись в общей денежной массе. Они уже не имели столь сильного влияния на экономическую жизнь региона, как в 1918 году.
По окончании Гражданской войны были приняты меры, направленные на унификацию и стабилизацию денежной системы в общегосударственном масштабе. В конечном итоге все без исключения местные эмиссии слились воедино.
Примечания
1. Теплоухов К. Н. Мемуары: 1899–1934. М., 2011. С. 270–271.
2. О суррогатах в денежном обращении этого периода подробнее см.: Сенкевич Д. А. Государственные денежные знаки РСФСР и СССР 1918–1961 гг. М., 1989. С. 26–105.
3. Козлов В. Ю. Боны и люди. Денежное обращение Урала 1840–1933 гг. Екатеринбург, 2000. С. 25.
4. Там же. С. 77–82 ; Алямкин А. В., Баранов А. Г. История денежного обращения в 1914–1924 гг. (по материалам Зауралья). Екатеринбург, 2005. С. 108–111, 222–224.
5. Парамонов О. В. Расстрельный рубль. Кредитные билеты Урала чрезвычайного выпуска // Родина. 2001. № 11. С. 72.
6. Уральские советские боны // Вестн. Приуралья. 1919. 11 апр.
7. Козлов В. Ю. Указ. соч. С. 74–77.
8. Там же. С. 69–73 ; Алямкин А. В., Баранов А. Г. Указ. соч. С. 208–210.
9. Объявление от Челябинского отделения Государственного банка // Вестн. Приуралья. 1919. 26 июня.
10. Козлов В. Ю. Указ. соч. С. 173–175 ; Алямкин А. В., Баранов А. Г. Указ. соч. С. 212–216.
11. Афанасьев А. П. Уральские деньги // Челяб. рабочий. 1959. 20 дек.
12. Козлов В. Ю. Указ. соч. С. 104–107 ; Алямкин А. В., Баранов А. Г. Указ. соч. С. 216–217.
13. Козлов В. Ю. Указ. соч. С. 73–74 ; Алямкин А. В., Баранов А. Г. Указ. соч. С. 211–212.
14. Объявление от Челябинского отделения Государственного банка // Вестн. Приуралья. 1919. 19 июня.
15. Керенки // Вестн. Приуралья. 1919. 6 апр.
16. Гинс Г. К. Сибирь, союзники и Колчак. 1918–1920 гг. (Впечатления и мысли члена Омского правительства) : в 2 т. Т. 2, ч. 2–3. Харбин, 1921. С. 161.
17. Подробнее об этом см.: Алямкин А. В., Баранов А. Г. Указ. соч. С. 189–206.
18. Постановление Совета министров // Вестн. Приуралья. 1919. 26 апр.
19. Вниманию всех жителей города Челябинска и его уезда // Вестн. Приуралья. 1919. 4 мая.
20. Изъятие керенок // Вестн. Приуралья. 1919. 4 мая.
21. Объявление от Государственного банка // Вестн. Приуралья. 1919. 15 мая.
22. Выпуск денежных обязательств // Вестн. Приуралья. 1919. 13 июня.
23. Теплоухов К. Н. Указ. соч. С. 245.